опасалась за его душевное состояние. Догнала их в тот день, когда они с Хизаши ездили по домам. Они уже отъезжали, когда она постучалась в окно и попросила помочь, так как сам Кацуки отрицал травму, но она видела. По её словам, он избегал обсуждать произошедшее, злился и замкнулся в себе, хотя, когда в прошлом году на него напал злодей, Кацуки частенько хвастался, как удерживал его, пока не подоспел Всемогущий.
На редкость оказалась проницательная женщина.
Вернувшись к себе, Шота достал из бумажника несколько визиток, среди которых была одна, владелица которой могла Кацуки помочь. Так же, как она помогла за пару сессий справиться с утратой причуды Яойорозу. Она не являлась героиней, а была психиатром, работающей с буйными пациентами. Но её вторая специальность — гипнотическая психотерапия, работа с жертвами насилия, — самое то для случая Бакуго…
Часть 27. Причуда: "Транквилизатор"
Кацуки сидел за столом и угрюмо доедал хлопья с молоком, стараясь игнорировать завтракающего напротив Эйджиро, который явно хотел расспросить его о вчерашнем.
Вдруг Эйджиро замер с ложкой у рта и с интересом уставился куда-то за спину Кацуки.
— Вау, кто эта красотка?.. — протянул он, рассматривая сногсшибательную блондинку лет двадцати пяти в чёрном платье и на каблуках. — Эй, Бакуго, у тебя нет случайно старшей сестры?
— Чё?
— Просто та девушка на тебя очень похожа.
Кацуки осторожно оглянулся и тут же развернулся обратно, немного сползая со стула. То была его мать, и она стояла, разговаривая с Асуи. Выглядела она действительно сногсшибательно, сменив свой старческий наряд на дизайнерское платье и уложив как следует волосы. Наверняка потратила на это ни один литр геля, как когда-то это сделал Бест Джинс ему.
— Бля. Это моя мать. Что она тут забыла?!
— Мать?! — вскрикнул Эйджиро, который в своих мыслях уже успел с ней успешно пофлиртовать и пофлексить каменными мышцами, а она успела им восхититься. — И это ты её называешь старухой?!
— Заткнись, дебил, чего орёшь? — прорычал Кацуки, но Мицуки его уже заметила и решительно направилась к столику, за которым он сидел.
— Эй, сынок, привет, — бодро сказала она, приобнимая его и целуя в макушку, после чего перевела взгляд на несколько опешившего Эйджиро. Дружелюбно улыбнувшись, протянула руку: — Привет. Я Мицуки Бакуго. Пришла забрать Кацуки.
— Куда?! — одновременно с Кацуки взревел Эйджиро, но тут же спохватился, встал и пожал руку. — То есть, рад знакомству. Я Эйджиро Киришима. Рад знакомству. Можно просто Эйдж… То есть…
— На прогулку, — между тем ответила Мицуки сыну, игнорируя вконец смутившегося юношу. — Пока будешь собираться, покажи мне заодно свою комнату.
Она перевела взгляд на красного как рак Эйджиро и улыбнулась:
— Рада знакомству, Эйджиро. Видела тебя на фестивале, и то, как ты сражался с Кацуки, — смело и решительно. Очень впечатляет.
Эйджиро ещё сильнее покраснел, думая о том, что у красотки невероятно мягкая и нежная кожа. То, что это мать его лучшего друга и ей под сорок, напрочь вылетело из головы.
— Я одержу победу в вашу честь на следующем фестивале! — воскликнул он, издав петуха. И зачем-то добавил: — Мадам!
Мицуки улыбнулась и окликнула сына:
— Кацуки, я жду.
— Иди, я за тебя помою посуду, — подбодрил его Эйджиро. Кацуки молча встал и направился к лифтам, сопровождаемый любопытствующими взглядами одноклассников.
Когда они скрылись из виду, класс тихо загалдел. Все были разделены на группки, поэтому всюду шли свои обсуждения.
— Вау, какая горячая штучка, — произнёс Денки. Минору и Ханта согласно покивали.
— Кто это? — спросила Очако у подошедшей к их столику Тсую.
— Это мать Бакуго, — ответила она.
— А ты в курсе, зачем она пришла? — продолжила она допрос.
— Понятия не имею, — пожала плечами Тсую. — Она просто уточнила у ква, если это 1-А класс, не вдаваясь в подробности.
Зайдя в спальню, Мицуки окинула взглядом стандартную спальню с казённой мебелью. Ни единой личной вещи, чтобы сделать комнату своей, хотя это вполне допускалось.
— Я думала, ты принесёшь тот плакат, который в прошлом году тебе подписал Всемогущий, — задумчиво произнесла она.
— Не захотел и не принёс, — огрызнулся Кацуки, роясь в своём комоде и ища любимую футболку с черепом. — Лучше скажи, зачем пришла и куда это мы пойдём «гулять»? Я вообще-то под домашним арестом.
— Не переживай, я поговорила с твоим руководителем. Точнее, он мне позвонил и рассказал, что ты с Мидорией подрался, я и попросила его позволить провести с тобой день.
— Ха, какое извращённое наказание, — хмыкнул Кацуки, тут же получив по загривку шлепок.
— О, мой бедный мальчик, как бы только не умер от ужаса, — улыбнулась Мицуки, наблюдая, как сын снял свою майку и надел футболку. Когда дело дошло до снятия штанов, Кацуки вопросительно уставился на неё. Мицуки усмехнулась и демонстративно села на стул у стола с ноутбуком. — Да что я там не видела, что так скрываешь? Или ты извращенец, носящий женское бельё, м? Но если так, я тебя всё равно люблю и не отрекусь, обещаю.
— Хватит чушь пороть, просто отвернись! — упрямо воскликнул Кацуки. — Ты меня лет сто не видела в трусах, и давай это так и оставим.
Мицуки фыркнула, сдерживая смешок, и послушно отвернулась, пробубнив только себе под нос что-то навроде «дитё малое».
— Готов? — спросила она, осматривая своего ребёнка. Кацуки стоял в чёрной футболке с черепом, бежевых шортах с боковыми карманами на штанинах и белых носках. Взгляд на секунду задержался на приклеенном на щеке пластыре. — Ну, нормально, сойдёт, носки целые. Возьми те кроссовки, что я недавно купила тебе.
Захватив телефон и бумажник, Кацуки последовал за матерью, неся в руках белые кроссовки.
— Эй, Бакуго, ты куда намылился? — шёпотом окликнул его Ханта. Однако Кацуки прошёл мимо, загадочно молча. Ибо и сам не знал.
Выйдя, они пришли к парковке, где был оставлен личный красный седан матери. Мицуки села за руль и завела автомобиль.
— Ты приехала на машине? — уточнил зачем-то Кацуки.
— Как видишь, — хмыкнула Мицуки. — Не так уж и далеко было ехать, всего полтора часа. Правда, я успела проголодаться. Как смотришь на то, чтобы остановиться в кафе? Хотя, наверное, ты только что позавтракал…
— Давай в кафе,
